«Амнистии для меня не будет», - Евгения Васильева, обвиняемая по делу «Оборонсервиса»

18 Ноября 2013

Главная фигурантка дела "Оборонсервиса" о ходе следствия, своей жизни в достатке, отношениях с бывшим министром обороны Анатолием Сердюковым и его новом назначении
Сегодня Мосгорсуд рассмотрит вопрос о продлении домашнего ареста Евгении Васильевой - самой высокопоставленной и известной фигурантке дела "Оборонсервиса", из-за которого год назад лишился должности министр обороны Анатолий Сердюков. Несмотря на сверхактивное освещение этого дела следственными органами и средствами массовой информации, многие его базовые факты, в том числе биография самой Васильевой, до сих пор не прояснены. В ответах на вопросы "Ведомостей", переданных через адвокатов, бывший начальник имущественного департамента и аппарата Минобороны говорит, что ей вменяют занижение цен при продаже объектов Минобороны в пределах погрешности оценки. Следует отметить, что и председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин не раз заявлял, что доказать злонамеренное занижение цен будет самым сложным в этом деле. Говорит Васильева и о своих отношениях с Сердюковым, и о происхождении своих богатств, которые предметом дела не стали, а их стоимость оказалась явно завышена. Но именно этот созданный с подачи следствия и вызвавший у широкой общественности классовую ненависть имидж Васильевой делает объективное исследование ее вины сложным, а оправдание или амнистию в случае развала доказательств - крайне маловероятными, признает она.
- Правда ли, что ваша квартира в Молочном переулке, где вы отбываете домашний арест, приобретена для вас с помощью компании "СУ-155", где вы работали, путем сложного взаимозачета? Когда она была приобретена, какова ее цена, кто за нее заплатил? Если заплатили вы, то из каких средств?
- Квартира в Молочном переулке - моя собственность, куплена до работы в департаменте имущественных отношений (ДИО) Минобороны. Никакого отношения к моей работе в Минобороны она не имеет, так же как и все мои объекты недвижимости. Мой папа (предприниматель Николай Васильев, совладелец компаний, занимающихся поставкой оптоволоконных кабелей и пластиковых труб. - "Ведомости") помог мне купить эту квартиру, за что ему большое спасибо.
- Действительно ли вы устроились в "СУ-155" по протекции бывшего вице-мэра Москвы Владимира Ресина?
- Я устроилась в ЗАО "СУ-155" на основании своего опыта и различных рекомендаций, в том числе Владимира Иосифовича Ресина.
- Расскажите, пожалуйста, с какого и по какое время вы руководили ДИО Минобороны, а когда вы возглавляли аппарат министерства? Какую должность вы занимали на момент начала уголовного дела?
- ДИО Минобороны я возглавляла с апреля по сентябрь 2011 г. Аппарат Минобороны - с сентября 2011 г. по январь 2012 г. На момент начала [дела] я не была государственным служащим, я работала в строительном бизнесе.
- Правда ли, что в должности начальника аппарата вы вели общение с офицерами в таком стиле, что, как писали некоторые газеты, полковники и генералы рыдали в коридоре?
- В должности руководителя аппарата я работала непродолжительное время. Моя должность была связана с документооборотом. Поэтому вряд ли по этому поводу можно плакать, тем более генералу или офицеру, да еще и в коридоре.
- Почему покупателями акций 31-го ГИСС стали структуры, ранее принадлежавшие замминистра обороны Григорию Нагинскому? Знакомы ли вы с ним и знали ли, что эти структуры станут покупателем этого актива?
- Акции 31-го института могли купить и структуры Нагинского, и структуры любого другого гражданина, в случае если к этому было волеизъявление обоих сторон, выраженное в установленном законом порядке. Мы с Нагинским знакомы, но я к нему по поводу этой сделки никогда не обращалась.
- Сколько всего объектов недвижимости и на какую сумму было реализовано во время вашей работы в ДИО?
- Сумма от реализации федерального имущества, закрепленного за Минобороны, в 2010-2012 гг. составила 24,66 млрд руб., имущества "Оборонсервиса" - 15,1 млрд руб., т. е. общая сумму составила около 40 млрд руб. Если говорить о сделках, то их общее количество - около 1500.
- Почему из этого большого количества сделок эпизодами для уголовного дела стали лишь около 20 сделок?
- Почему выбраны именно эти сделки, не знаю. Ни одна из сделок не была признана незаконной в судебном порядке. Однако следователи, абсолютно не разобравшись, посчитали их преступными. С таким же успехом - правда, без каких-либо оснований - можно было бы все сделки в уголовное дело направить, так как они все одинаковые.
- Завершило ли следствие экспертизу, связанную с оценкой проданных объектов недвижимости, какова согласно ей сумма занижения цен, если экспертиза завершена? Считаете ли вы этих оценщиков независимыми от следствия?
- Экспертиза завершена. Вменяется в среднем занижение цен на 13% за исключением 31-го института. Он был продан за 140 млн руб., а эксперты считают, что он стоил порядка 2,1 млрд руб. Оценщики, которых привлекло следствие, либо умышленно завышают цены, либо просто безграмотны. Мое мнение - и то и другое.
- Почему, как вы думаете, вам была избрана более мягкая мера пресечения, чем Екатерине Сметановой и ряду других фигурантов?
- Этого я не знаю.
- Практически все фигуранты дела, кроме вас, пошли на сделку с правосудием. Как вы к этому относитесь?
- Всего обвиняемых семь человек, из них на сделку со следствием пошли двое. Я их не осуждаю, это их право, их жизнь, им решать.
- Следствие заявляло и об изъятии у вас 24 кг золотых украшений. Когда и кем они были приобретены?
- Следствие много чего заявляет - и про арест счетов в офшорах, и про картины-подделки, и про картины из музеев, и про 13 комнат в квартире на Молочном, и про дам с собачками. Я никогда не оценивала свои украшения. Учитывая, что в музеях Минобороны не хранятся женские украшения, они вообще не имеют отношения к уголовному делу.
- В чем в реальности состояла роль министра обороны Сердюкова в продаже объектов "Оборонсервиса"?
- Министр обороны в соответствии с действующим законодательством и корпоративными процедурами ОАО "Оборонсервис" и его дочерних и зависимых предприятий подписывал соответствующие директивы. Касались они голосования представителей государства по вопросам реализации активов.
- Куда перечислялись средства от продажи объектов "Оборонсервиса"?
- Средства от продажи активов поступали продавцам активов, которые распоряжались ими на основании решений соответствующих органов управления юридических лиц. Это не было моей компетенцией, по этому поводу ничего сказать не могу.
- Почему вы год после начала уголовного дела не давали комментариев средствам массовой информации?
- Я действительно долго не общалась с прессой. Я думала, что уголовное дело - недоразумение, которое должно прекратиться.
- Когда и где вы познакомились с Сердюковым?
- С министром обороны я познакомилась на совещании, посвященном реконструкции Кронштадтского морского собора, в 2010 г. Это проект, который я вела со стороны администрации президента в качестве советника заместителя главы администрации ( Александра Беглова. - "Ведомости") на общественных началах. Тогда я возглавляла компанию, которая входила в строительный холдинг ("СУ-155". - "Ведомости"). Я никогда не считала себя чиновником и решила поработать в Министерстве обороны потому, что на строительном рынке был кризис и я предполагала потратить время с пользой для своего управленческого опыта. В общей сложности я работала в министерстве около 1,5 года и потом ушла в связи с тем, что рынок стал оживать.
- Почему Сердюков пригласил вас в министерство?
- Почему министр пригласил именно меня, я не знаю. Наверное, потому, что у меня был опыт работы в области недвижимости, ее продаж с юридической и организационной точек зрения, опыт в области управления недвижимостью, инвестиционными потоками, строительными проектами, опыт работы с госорганами, а также с иностранными компаниями в области развития инвестиционных проектов на территории России.
- Вы лично решали, какие объекты недвижимости "Оборонсервиса" будут продаваться?
- ДИО занимался вместе с главным правовым управлением ведомства проверкой юридической стороны этих процедур. Круг моих обязанностей согласно положению о ДИО ограничивался административными функциями и не имел никакого отношения к самостоятельному решению вопросов об отчуждении имущества. Все сделки проверялись Регистрационной палатой и почти все - ФАС, в отношении всех сделок решения принимались на уровне акционеров (акционером "Оборонсервиса" было Минобороны. - "Ведомости") и совета директоров. Переход прав собственности был зарегистрирован в отношении всех объектов и до сих пор ни одна сделка не признана судом незаконной. Следствие почему-то рассматривает гражданско-правовые отношения как уголовно-правовые и даже не пытается оспорить в суде совершенные нами сделки. Та же собственность, которую покупатели вернули государству (например, акции 31-го ГИСС. - "Ведомости"), о чем заявляет следствие, возвращена без суда и бесплатно-очевидно, под угрозами и давлением.
- Вас обвиняют в том, что объекты продавались по заниженным ценам путем манипуляций с оценкой...
- 60% торгов по продаже федерального имущества были признаны несостоявшимися, это означает, что выставляемые цены были выше рыночных. Мы по закону имели право в таких случаях снижать цену на повторных торгах на 50%, но не делали этого или снижали цену незначительно. Если бы у нас был злой умысел занижать цену, мы продавали бы объекты на федеральных торгах - во время кризиса желающих купить было немного, и мы могли бы снижать цену по закону на 50%. При этом при расследовании оценщики проданного имущества объясняют, как они проводили оценку. А привлеченные следователями оценщики вычисляют ущерб, сравнивая цену предложения с ценой продаж, хотя реальные сделки на рынке обычно ниже предлагаемых цен продаж, или показывают "занижение" цены, сравнивая цену квадратного метра крупного объекта с мелким, что совершенно несравнимо. В среднем же по большинству объектов следствием вменяется занижение цены на 13%, что, по сути, укладывается в погрешность оценки. Мы провели свою оценку, в том числе с привлечением международных компаний, и она доказывает, что цены на продаваемые объекты были выше рыночных.
- Сколько комнат в квартире в Молочном переулке, где вы находитесь под домашним арестом?
- Четыре комнаты общей жилой площадью 118 кв. м.
- Что за картины были изъяты из этой квартиры в ходе обыска? Следствие заявило, что это подделки известных картин, которые вы приобрели, не разобравшись.
- Это интерьерные вещи, и в ходе обыска я сразу заявила, что грош им цена, а специалист оценил их цену как равную стоимости цветного настенного календаря, хотя следствие их зачем-то просвечивало, считая, что под слоем краски там могут быть какие-то шедевры. Они дороги мне как память о предках и различных эпизодах моей жизни, что-то я купила сама, что-то мне подарили, но вернуть мне их отказались - следователь сказал, что если это произойдет, то "будет социальный взрыв".
- Почему у следствия возникли претензии к вам по поводу слишком медленного, по его мнению, знакомства с материалами уголовного дела?
- Во-первых, следствие не имеет права предъявлять мне претензии по поводу ознакомления с материалами дела. Это право обвиняемого, а не обязанность. По закону ознакомление с материалами включает в себя "предъявление" и "представление" материалов (по ст. 217 УПК). Прежде чем представить материалы, следователь обязан их предъявить обвиняемому, а обвиняемый - убедиться, что они действительно существуют, прошиты и пронумерованы. По закону мое освобождение из-под домашнего ареста ставится в зависимость только от предъявления материалов дела, а оно до сих пор не состоялось. Следствие пытается всех убедить, что материалы предъявлены и что первые пять томов дела и есть мое уголовное дело. Я спрашиваю: "Так оно состоит из пяти томов?" - "Нет, из 353". - "Тогда где остальные тома?" - "Мы считаем, что если показали первый том, то предъявили материалы дела", - отвечают они. После длительных споров 1 ноября мы пошли по кабинетам осматривать материалы - обращаю внимание, что это произошло после 23 октября. В первом кабинете видим 30 томов, один без номера и пронумеровывается при мне, второй кабинет - еще 20 томов, в третьем кабинете лежит груда макулатуры, и мне говорят, что это мое уголовное дело. "А какой это том?" - спрашиваю я. "Пятый". - "А это какой?" - интересуюсь я. "Тоже пятый". - "То есть два пятых тома плюс еще один пятый том в первом кабинете?" - "Это наша нумерация, вас она не касается", - отвечают мне. "А где мое уголовное дело? Этот номер не моего дела", - пытаюсь я возразить. "Это наша внутренняя система, вас не касается", - слышу в ответ. Вот так мне пытались предъявить материалы дела уже после 23 октября. При этом предъявление дела так и не состоялось - материалы были не готовы к ознакомлению. Поэтому следствие послало в суд незаконное ходатайство о продлении мне меры пресечения. Следователи уверены, что мера будет продлена, ведь суд - это формальность, говорят они.
Если Мосгорсуд поддержит следствие в этом вопросе, пойдем в Верховный суд и Конституционный суд отстаивать свою позицию. Мы уверены в своей правоте и не считаем ситуацию спорной.
- Признаете ли вы, хотя бы частично, обвинения?
- Ни одно из обвинений не признаю, считаю их несостоятельными, безосновательными и предвзятыми.
- Предлагалась ли вам сделка со следствием, как Сметановой?
- Мне пытались это предложить, но я на контакт не шла и постоянно молчала.
- Можете ли вы сказать, что следствие политизировано?
- Ход следствия - грубое нарушение прав и свобод человека, носящее затяжной и организованный характер. Безосновательно посадили в тюрьму трех женщин, двух выпустили под условием подписания каких-то бумаг [Сметанову и Билялову], третью [Егорову] пытаются склонить к сотрудничеству, но она пока не сдается.
- Почему Сметанова и Билялова дали против вас показания?
- Я уверена, что никаких показаний против меня ни Сметанова, ни Билялова не дали. Это такой же миф, как картины, якобы украденные мною из музея Минобороны, как 13-комнатная квартира в Молочном переулке, офшорные счета, амазонки с собачками и засилье преступников во власти.
Этих женщин убедили в том, что они совершили преступление, которого не было, заперли в тюрьме и заставили что-то подписать как условие выхода оттуда. Увы, это обычный прием "получения" показаний. Сейчас в тюрьме страдает еще одна женщина - Егорова, которая до сих пор так и не поддалась на шантаж. Ее не выпускают, так как она не дает на меня показания. Двое мужчин не поддались на угрозы и свидетельствуют о полной законности всех операций с недвижимостью.
- Если следствие политизировано, кому и зачем нужно преследование бывшего руководства Минобороны? Может быть, какое-то событие стало отправной точкой?
- У меня есть несколько версий происходящего, но я пока откажусь от комментариев. Всему свое время.
- Злоупотребляли ли вы, как говорилось в некоторых ранних материалах следствия, доверием Сердюкова?
- У меня в Минобороны был только один руководитель - министр. Чтобы его ввести в заблуждение, пришлось бы подкупить более 100 человек в министерстве и столько же в госкомпаниях. Но даже если предположить и это, то вряд ли удалось бы его обмануть. Министр неплохо разбирался в финансах и всегда вникал во все процессы министерства.
- Известна ли вам позиция Сердюкова относительно подозрений в его адрес? Есть ли основания для привлечения его к ответственности наравне с другими фигурантами?
- Данное уголовное дело необходимо немедленно прекратить. Чем дольше оно будет длиться, тем большие репутационные потери будут нести следственные органы. Что касается позиции Сердюкова, я думаю, она очевидна. Нет никакого преступления. Срок окупаемости проданных объектов выше среднего - какие еще могут быть вопросы? Все процедуры, предусмотренные законами, соблюдены, проверены госорганами, причем несколькими. Ни одна из процедур не признана незаконной.
- Поддерживаете ли вы отношения с Сердюковым? Как уголовное дело отразилось на этих отношениях?
- Отношения не поддерживаю. Уверена, что дело на них никак не отразилось.
- Существует версия, что вы пострадали из-за личных отношений с Сердюковым. Он якобы вернулся в семью, и это может простимулировать вас дать на него показания.
- Могу дать показания, что никаких незаконных действий я не совершала, никаких незаконных указаний министр мне не давал. Если у кого-то есть желание ввести общественность в заблуждение, у меня хватит аргументов, чтобы развеять этот миф. Я долго молчала, терпела, чтобы следственные органы смогли разобраться в ситуации. Но, видимо, разбираться они не хотят.
- Какие были дополнительные источники дохода, которые позволили приобрести ваши богатства?
- Я с детства жила в достатке, у меня состоятельная семья, у меня выдающиеся родители, я горжусь ими. В начале моей карьеры я работала в холдинге, который занимался экспортом черных металлов, потом перешла в американскую юридическую фирму, которая занималась обслуживанием западных инвестиций в России, потом работала гендиректором территориального подразделения самой крупной строительной компании в России. А потом 1,5 года работала в Минобороны, после чего вернулась в бизнес.
- Есть ли у вас счета и активы за границей?
- Нет. А все, чем я владею, записано на меня лично. Я не собиралась и не собираюсь уезжать за границу.
- Считаете ли вы, что ваше дело может подпасть под амнистию?
- Что касается амнистии в отношении меня, ее не будет - иначе социальный взрыв.
- В пятницу стало известно о назначении Сердюкова гендиректором ОАО "НИИЦ-М". Как вы считаете, будет ли он эффективен в роли руководителя машиностроительного полигона? Его ли это уровень, ведь до этого он руководил гораздо более сложной системой?
- Я считаю Анатолия Сердюкова эффективным руководителем. Я не могу оценить, является ли это назначение уровнем Сердюкова, так как я не имею представления о масштабах деятельности данного предприятия. Вместе с тем я думаю, что если он принял это предложение, то это серьезная структура с хорошими перспективами развития.
- Можно ли расценивать это назначение как его политическую реабилитацию?
- Я не могу ничего сказать о реабилитации Сердюкова, потому что не считаю, что его заслуги можно серьезно дискредитировать, как бы этого кому-то ни хотелось.
- Расскажите, пожалуйста, о своей жизни - с кем вы общаетесь, куда ходите, как проводите время, много ли времени проводите в квартире, что читаете, смотрите ли кино, что вам понравилось из увиденного в последнее время? Есть ли у вас хобби? Может быть, сейчас у вас появилось время для него или появились новые увлечения?
- Сейчас я в основном провожу время со своими адвокатами и занимаюсь юриспруденцией. У меня всегда было только одно хобби - работа. Сейчас приходится поднимать в памяти свои знания в области уголовного права и процесса. Кстати, в университете это были мои любимые предметы.
Биография Родилась в 1979 г. в Ленинграде. В 2001 г. окончила юридический факультет Санкт-Петербургского госуниверситета
2006 юрист строи­тель­но-ин­вес­ти­ционной компании "С-холдинг" 2007 генеральный директор санкт-пе­тер­бург­ско­го филиала "СУ-155"
2009 советник замглавы администрации президента Александра Беглова (на общественных началах) 2011 начальник департамента имущественных отношений, а затем аппарата Минобороны 2012 в январе уволилась из Минобороны, в ноябре стала обвиняемой по делу "Оборонсервиса" Над чем работает следствие Расследуемое с осени 2012 г. главным военным следственным управлением (ГВСУ) СКР уголовное дело о хищениях в Минобороны состоит из двух больших не связанных между собой блоков - дел в отношении распродажи имущества "Оборонсервиса" и других объектов Минобороны и дел в отношении хищений в ОАО "Славянка" ("дочка" "Оборонсервиса", занимавшаяся обслуживанием зданий Минобороны).
По делу, взятому из первого блока, 4 октября Евгении Васильевой предъявлено обвинение в окончательной редакции по трем статьям УК (159-я - мошенничество, 174-я - легализация преступных средств, 286-я - злоупотребление полномочиями). Ее обвиняют в хищении путем продажи по заниженным ценам недвижимости в Москве (нескольких объектов, в том числе территории 31-го Государственного института специального строительства (ГИСС) Минобороны) и хищении акций 31-го ГИСС. По разным эпизодам, связанным с продажей этих и некоторых других объектов "Оборонсервиса", обвиняется более 10 человек, в том числе знакомая Васильевой Екатерина Сметанова (бывший директор компании "Эксперт", переименованной в "Миру"), ее гражданский муж Максим Закутайло, финдиректор "Миры" Ирина Егорова, экс-гендиректор "Миры" Динара Билялова.
В отношении фирм зятя Сердюкова Валерия Пузикова ГВСУ также расследует ряд уголовных дел - о прокладке дороги к базе отдыха в Астраханской области (по нему допрашивали самого Сердюкова), покупке земли в Краснодарском крае, объектов недвижимости в Петербурге и контракте на оказание услуг по автомобильным перевозкам для Минобороны.
Экс-гендиректора "Славянки" Александра Елькина и его подчиненных обвиняют в хищении средств, выделенных на ремонт и содержание зданий Минобороны в Москве и ряда других объектов.
Кроме того, уже осуждены три человека по делу, связанному с продажей за взятки объектов "Оборонсервиса" в Москве и Самарской области, которое расследовало ГСУ ГУ МВД по Москве.
Последняя цифра общего ущерба по всем делам, связанным с Минобороны, согласно заявлениям СКР превышает 4 млрд руб.



Вернуться к списку новостей

Для подписки на обновления сайта введите адрес электронной почты: